Всё потихонечку успокоилось. И в душе настал мир. Ко всему, что раньше больно ранило, Ольга стала относиться по-другому. Более смиренно.
Не вызывала в душе отторжения действительность.
Еще несколько лет назад такая мысль приводила Ольгу в смятение. Одна мысль о том, что может остаться одной, пугало, словно за ней пряталась бездна. Поэтому она терпела, сносила издевки, нередкие побои, пьянки. Была цель – надо детей поднимать. А как же без опоры? И хоть шаткая уж больно опора то, - самого надо постоянно поддерживать, но – муж. Отец семейства. Девчонки выросли, создали свои семьи. Ради них терпела. Не было ни теплоты, ни доверия. Была ответственность. И она безропотно тянула эту ношу.
И вдруг все рухнуло. Шаткая изгородь, на которую нельзя было опереться, но за которую можно было спрятаться от людской молвы – рухнула.
А если разобраться, в одиночестве она всегда была, никого рядом и не было. Тело бренно, а к душе он ключик даже и не пытался подобрать.
И возраст то уже к пятидесяти годам подкрадывается. Незаметно как-то. Некогда было годы считать. Три девчонки – только глаз да глаз за ними нужен.
Вот и в кафе давно не сидели с подругой. Даже в этом себе отказывала, спеша с работы домой. Придет, а ужина нет – опять скандал будет. Да и вопросы гадкие посыпятся: «Опять где-то с кем-то?»
По молодости такие нападки больно ранили. Объяснения или оправдания не принимались. «Оправдываешься – значит все-таки виновата» - излюбленное выражение супруга. Как в молодости тяжело все-таки было.
Даже к измене подруга подтолкнула.
- Ну что ты все терпишь? Он же тебя не ценит, унижает. Другие мужчины есть. Вон, как заглядываются на тебя. Попробуй, может счастье женское испытаешь.
Что ж теперь сокрушаться? Случилось. Противно потом было. Долго под душем стояла – все пыталась грязь смыть. Плакала. А после поняла – не её это. Не того склада она женщина. Кому-то менять любовников входит в привычку, а её загоняет в пропасть, душа противится этому. Значит все-таки не той натуры, ярлык которой пытается прицепить муж, - этой мысли она обрадовалась и, покаявшись, успокоилась. Блуд он и есть блуд. Не стоит душу травмировать.
- А, вот ты где. Привет. Опять серой мышкой прикидываешься. Теперь то ты уже никуда не торопишься? Женщина свободная.
Оля смущенно улыбнулась.
- Уже заказала что-нибудь? Я такая голодная. Всё со своим разбираюсь. Энергии уходит много. Чувствую, как аура трещит по швам.
- Что у тебя трещит?
- Ладно, ладно. Я знаю, что ты такого не принимаешь. Не твое это.
- Не «не моё», а не христианское. Ты еще опять за реинкарнацию заведи разговор и какую ты жизнь сейчас проживаешь.
- А что тут говорить – седьмую.
- Марин, живем мы один раз. Потом умираем, а потом суд. На суде перед Господом, что будешь говорить? Вот эту ересь? Ты ведь крещенная и уже во взрослом возрасте, а в такую тьму ударилась.
- Ладно, не эта тема меня сейчас волнует. Мой благоверный-неверный тоже в кризис среднего возраста ударился. Хлопнул дверью и ушел. Сказал – все. Теперь делить имущество будем. А нам есть что делить. Эх, жалко.
- А его не жалко?
- Его? А чего его жалеть? Ты вот всю жизнь своего жалела, себя загоняла, а теперь одна осталась. А я другого найду.
- А тебе не кажется, что ты загоняешь себя в тупик, из которого нет выхода? Разрушить легко, а вот сохранить даже то, что разваливается – можно, хотя и трудно конечно. Ты попробуй посмотреть на ситуацию со стороны. Убери эмоции и забудь желание ему досадить. И, пожалуйста, успокойся. У тебя уже глаз дергается. Что-то твоя дыхательная гимнастика и йога не помогают. В таких ситуациях прощение друг у друга надо просить.
- А я ведь ходила в церковь. И у иконы стояла, помощи у неё просила.
- Так ведь надо в церковь с покаянным сердцем идти. Гордым Бог противится. Ты ведь не сокрушалась, а скорее требования выдвигала, не так ли? «Хочу, чтобы так и так, и больше ни как». Своим «хочу» разрушение несешь в семью. Я твоего не оправдываю, нет. Но поговорить то с ним не могу, а вот тебе могу сказать. Ты слушай, а потом делай выводы. Ты у него когда последний раз прощение просила?
Брови Маринки поднялись в изумленном негодовании.
- Нет, не отвечай, знаю, что друг друга стоите. Никто друг другу уступить не готов. Гордые непомерно. Ну и что ты кому докажешь своей гордостью? Милосерднее надо быть. Слышишь, слово то какое - «милое» и «сердце» сочетается. Доброе, прощающее сердце.
От нахлынувших чувств защипало в носу. Маринка сидела, уткнувшись носом в тарелку, и стыдливо смахивала слезы. Достучалась все-таки, - подумала Ольга, - слава Господу.
В сумочке у Маринки ожил телефон, противным голосом «дорогая, муж звонит», требуя ответа на звонок.
- Да. Конечно. Я готова. Как скажешь, - сдерживая слезы и без эмоций ответила Маринка.
Подняв на подругу глаза, полные боли и слез, прошептала:
- Настаивает на переговорах по имущественным вопросам. Сейчас подъедет. Прости, я пойду.
Ольгино сердце сжалось от сочувствия. Ну, что же это я? К милосердию призываю, а сама больно делаю подруге. А ей то вон, как больно.
- Прости, Мариш, я ведь не со зла. Ты только спокойнее, ладно? И мне позвони, когда освободишься, ладно?
Маринка кивнула:
- Ага.
Вечером сидела Ольга, размышляла, ждала звонка. Не дождалась. Позвонила сама. Мобильник молчал. Квартирный телефон не отвечал. Тревога вкрадывалась в душу, щемило и без того больное сердце. Господи, - молила, - помоги им пережить эти испытания, сохранить семью.
Где-то внутри, с каким-то внутренним жаром, с непонятным желанием, она мечтала, представляла, как было бы здорово услышать от Маринки, что они помирились. Доброе сердце и богатое воображение рисовало картину за картиной, от каждой такой мысли душа умилялась и в восторженном упоении рождалась мысль: «Боже, как было бы хорошо...»
Звонок раздался в квартире уже ближе к полуночи и приглушенный голос Маринки, захлебываясь от восторга и искрящегося женского довольства донес по телефонному проводу:
- А мы завтра в Египет улетаем. Второй медовый месяц, - глупо захихикала она в трубку.
- Вот и славно, успела бросить в ответ Ольга, но в трубке уже пикали короткие гудки.
Понятно, - не до меня, - блаженно улыбаясь прошептала Ольга, обнимая подушку и засыпая счастливым сном человека, который помог Господу сотворить, пусть не большое, но чудо на земле, - соединение двух любящих сердец.
Светлана Поталова,
Россия
Буду очень признательна за конструктивную критику. На оскорбления не отвечаю. Не переживайте, обидеть меня очень трудно. В пустую словесную перепалку не вступаю.
Злословие, сарказм, колкости в адрес друг друга буду удалять.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Всё тот же вопрос: почему написанное для себя нужно выставлять на всеобщее обозрение?
Вас не видно и на смоковнице, увы. Комментарий автора: Здравствуйте, Михаил.
вопрос - что значит для себя?
это история моей знакомой, хорошей христианки - о таких и пишу.
не видно на смоковнице - это как? я не смоква - не фрукт.
если Вы хотели блеснуть библийскими знаниями нужно искать другой словесный оборот. Господь говоря о смоковнице, не дающей плоды, не говорил о человеке, сидящем на дереве...
Четыре реки. Часть-2 - Ирина Ефименко Автор: Visla Isaeva (псевдоним автора)
Ссылка на источник: http://revelations.ucoz.net/blog/chetyre_reki_2_chast/2015-04-30-7
Для оформления книги использована картина христианской художницы Dolores Develde с ее личного письменного разрешения.
Ссылка: https://www.facebook.com/doloresdevelde/media_set?set=a.2045198244650.2103112.1085190801&type=3
The book not for sale!
Проза : Лергос - Oleg Это описание малой части моего духовного пути в виде сказки. Образно показаны события, произошедшие в моей жизни.
Несколько лет назад неожиданно пришло желание написать такое сказание. За пару дней набросал черновик. Начало держал в голове, думал потом допишу, когда буду писать начистую. Продолжение, тоже было не совсем ясно оформлено, потому не писал. Когда же прошло время, и я стал приводить в порядок текст, то не смог толком вспомнить, что было на тот момент про начало и продолжение. Выдумывать нет смысла, так, как это реальный путь, а не фантазия.
Но возможно, так и должно быть. Самое важное написано. Проход через лабиринт. Это первый серьезный путь в духе, который надо пройти, чтобы обрести свободу и очищение. Лабиринт в нас самих. Это путаность мышления и чувств. «Ибо какой человек в состоянии познать совет Божий? или кто может уразуметь, что угодно Господу? Помышления смертных нетверды, и мысли наши ошибочны, ибо тленное тело отягощает душу, и эта земная храмина подавляет многозаботливый ум. Мы едва можем постигать и то, что на земле, и с трудом понимаем то, что под руками, а что на небесах – кто исследовал? Волю же Твою кто познал бы, если бы Ты не даровал премудрости и не ниспослал свыше святаго Твоего Духа? И так исправились пути живущих на земле, и люди научились тому, что угодно Тебе, и спаслись премудростью» (Прем. Сол. 9;13-19).
Мало кто вообще становится на путь освобождения. Узкий путь Христа. Путь премудрости Духа Святого.
«Премудрость … сначала она пойдет с ним путями извилистыми, наведет на него страх и боязнь и будет мучить его своим водительством, доколе не уверится в душе его и не искусит его своими уставами; но потом она выйдет к нему на прямом пути и обрадует его и откроет ему тайны свои. Если он совратится с пути, она оставляет его и отдает его в руки падения его» (Сирах 5;12-22).
Путь одиноких сердцем. «Бог одиноких вводит в дом, освобождает узников от оков, а непокорные остаются в знойной пустыне» (Пс. 67;7).
Большинство почитают себя великими царями Божьими, на деле будучи ничто. «Ибо кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя» (Гал. 6;3)
Поэзия : Отец - Олег Хуснутдинов Рано, потерявшим любимого родителя. На просьбу написать стихи об ушедших от нас близких. Не судите строго: писать с листа всегдя тяжело, но эта боль об ушедших. очень хорошо знакома. Радуюсь в сердце моем о Господе. Благословений.
